Обмен репликами по поводу прав человека с остальными лидерами на европейском саммите.
Альберто Д'Ардженио (Alberto D'Argenio), 25 октября 2006
Глава Кремля: 'Я не приемлю уроков демократии, в Испании полно коррумпированных мэров'. Администрация премьера Италии: О нас ничего не было сказано .
БРЮССЕЛЬ - В начале вечера Путин (с ледяным взглядом и лишенным выражения лицом) наблюдал за тем, как европейские лидеры в полном беспорядке разыскивают свои места под прицелом объективов, готовых увековечить традиционный семейный портрет . Потом он вздохнул, как директор школы перед непослушными учениками, и главы правительств Евросоюза как по волшебству выстроились в полном порядке перед фотографами. Пятничный ужин с участием глав Евросоюза и российского президента, почетного гостя саммита, организованного в Лахти очередным председателем - Финляндией - в очередной раз подтвердил жесткость кремлевского главы.
Практически нулевой результат в том, что касается деликатного энергетического вопроса (Европа импортирует 25% потребляемых энергоресурсов из России) и обычная нетерпимость в отношении прав человека. И все же, утверждают те, кто сидел вокруг стола, где ужинали лидеры, климат весь вечер оставался вполне дружелюбным. Тем не менее, известно, что когда царя Путина зажимают в угол, он переходит в атаку. И делает это по-крупному, поскольку европейских коллег, критиковавших его в связи с правами человека, он заткнул, припомнив скандалы и скелеты в шкафах почти всем странам. Мафия? Ну, так ее же не русские изобрели. Испанцы обеспокоены соблюдением в России прав человека? Пусть лучше займутся своими коррупционными скандалами.
А ведь вечер начинался очень сердечно, в особенности в том, как российский гость вел себя в отношении итальянского премьера. То, что мы все здесь собрались, - заслуга Романо Проди, - заявил Путин. - Именно он в качестве главы Еврокомиссии начал диалог с нами . Но в тот момент, когда ужин дошел до речной рыбы и гуся в розмарине, дело осложнилось. Испанская газета El Pais публикует рассказ об этом вечере, согласно которому бурную реакцию российского лидера вызвал председатель Европарламента, каталонец Хосеп Боррель, который приписал заслугу начала энергетического диалога не Проди, а совсем другому человеку: Мы должны поблагодарить Путина за то, что зимой он перекрыл Украине газовый вентиль, именно поэтому мы ведем здесь дискуссии об общей энергетической политике . Это саркастическое замечание было сопровождено озабоченностью европейцев ситуацией с правами человека и подчеркнутой Европарламентом минутой молчания, посвященной убийству Анны Политковской. Все это было приправлено упоминанием о сложностях, испытанных оппозицией и неправительственными организациями, действующими в России.
Ответ Путина был ледяным: как обычно, на нападки он отреагировал угрожающим шепотом, не меняя тон и выражение лица: Я не намерен терпеть уроки демократии , - заявил он, огласив затем долгий перечень упреков в адрес европейских столиц, и в особенности Испании, которая ничему не может учить, так как у нее у самой несколько мэров, включая мэра Марбельи, сидят в тюрьме по обвинению в коррупции. В том, что касается мафии, Путин тоже не стал делать скидок, поскольку безусловно, мафию изобрели не мы. Мафия - из Италии .
Подобную реконструкцию событий участники ужина подтвердили, хоть и смягчив тона. Официальный представитель главы кабинета Сильвио Сиркана уточнил, что российский президент сказал всего лишь: Мафия - не русское слово , не упоминая непосредственно Италию. И в любом случае, даже во время выходки российского лидера, климат не был напряженным, и никто из приглашенных не удивился реакции лидера, который уже успел прославиться своими репликами на голубом глазу в ответ на критику. Так что - никакой полемики, всего лишь жесткие ответы, которые обычно применяет Путин при защите. Точно такие же, как те фразы, которыми он отреагировал на обвинения в недостаточном усердии при введении свободного рынка: Не учите меня экономике, вы проводите реформы уже сто лет и до сих пор не можете разобраться со многими проблемами. Я же работаю над этим только десять лет, и вы ни в чем не можете меня упрекнуть .
