Я думаю, что не погрешу против истины, сказав, что Ирландская Республиканская Армия не существовала в качестве организации примерно до 1970. Она сражалась в приграничной кампании 1956-1962, потеряла поддержку населения Севера, обладавшего национальным самосознанием, Ирландское правительство интернировало многих ее участников в течение этой кампании, и в конце 1962 организация приняла решение, что назрела необходимость заново обдумать собственные цели.
С 1962, организация управлялось небольшим количеством марксистски настроенных лидеров, которые верили, что путь, по которому следует развиваться, не связан с насилием, а, скорее, с радикальной программой реформ, посредством чего рабочий класс в Республике Ирландия и в Северной Ирландии приобретет радикализм. Обе стороны, в самом ближайшем будущем, должны увидеть, что у них гораздо больше общего, чем того, что их разделяет и, что, следовательно, они должны соединить руки. Объединение Ирландии произойдет именно таким путем.
Одно понятие отличало их - они ощущали историю как общественный процесс, и в этом историческом процессе они были жертвами, ибо Протестантское большинство все еще топтало их права и лишало прав их сообщество. И, следовательно, IRA следовало воскреснуть.
Таким образом, Республиканское движение, строго говоря, началось вместе с трениями, имевшими место в 1969. И, что очень интересно, Республиканское движение после 1969 –это в основном активисты из гетто Белфаста и Derry, а не люди с юга острова, из Dublin-а, или Kerry, по крайней мере, те, кто осуществлял руководство. И из-за того, что они несли основную тяжесть кампании, они привили Республиканскому движению гораздо больше воинственных черт.
Они ушли от Марксистских тезисов, которые не имеют ничего общего с практикой Католицизма в любом случае, и направились по традиционному пути сопротивления ненавистным Британцам. Это было настолько естественно, что легко свершилось.
Я думаю, случай 1969 года - беспрецедентен. Gerry Адамс в своей книге, написанной в 1986, ссылается на связь между Республиканским движением в начале столетия и Республиканским движением, так называемых “Баррикадных Дней” 1969 - 1972.
Республиканское движение в начале столетия было военной и политической элитой, они говорили от имени Ирландского народа. Точка зрения, которую Адамс выразил относительно “Баррикадных Дней” заключалась в том, что тогдашние активисты борьбы фактически являлись сообществом сами по себе, не являлись элитой, утверждающей, Вы должны делать то и это , а являлись сообществом, говорящим Это – то, что мы должны делать, чтобы защитить себя. Впервые в двадцатом столетии, Республиканское движение стало воистину массовой организацией. И это было страшное оружие, которое они приобрели в самом начале.
IRA явственно осознавала, что в прошлом они не пользовались поддержкой сообщества. Теперь они говорили от имени сообщества. И из-за того, что они знали об этом, они были готовы осуществлять более решительные действия, могли придти к любому Ирландцу со словами, Мы –восставший народ, мы - защитники всего Католического сообщества в Северной Ирландии. Мы верим, что единственное решение - объединение Ирландии, и Вы должны помочь нам. Мы говорим от имени всего Католического сообщества.
Я думаю, что моральный императив, который возник после «битвы Bogside», и распространился в остальной части Северной Ирландии был именно тем, что дало Республиканскому движению новый импульс. В прошлом, это была просто военная кампания. Теперь они верили, что проведут нечто более значительное, чем военная кампания.
Это было кампания для сердец и умов, рассчитанная не только на собственное сообщество, поддержка которого, как они верили, им обеспечена, но на мировое общественное мнение, ведь они были жертвами. И мировое общественное мнение могло увидеть это на экранах телевизоров каждый вечер. И это было тем фактом, который навсегда переменил природу конфликта. После всего этого Британские власти осознали, что не могут сдержать информационный поток в пределах Северной Ирландии.
Британцы вынуждены были считаться с тем, что международное общественное мнение начало реагировать на происходящее. И с точки зрения пропаганды, Республиканское движение очень быстро осознало те огромные преимущества, которые были следствием изображения движения в качестве представителей угнетаемого народа, который поднялся на борьбу.
The Provos
В Белфасте в Августе 1969 было серьезное разделение на политическом уровне между теми, кто были известен в качестве официальных Республиканцев, которые взяли на себя руководство движением после 1962, и верили в другую стратегию, стратегию ненасилия - и теми, кто приобрел известность как “The Provos” (“Временные”), сформировавшиеся после 1969, которые верили, что ненасилие является отказом от исходной стратегии и оставиляет Католическое сообщество в Белфасте беззащитным. Лозунг, Мы отделяемся был поворотным пунктом для современных Республиканцев. Он показал людям, что они ввергли свое сообщество в гетто Белфаста и Derry, что нужно возвращаться к традиционным методам, что нет смысла обсуждать Марксисты мы или нет. Наше дело - самозащита, сопротивление, а затем - попытка достичь объединения Ирландии. Таким образом, Республиканское движение переживает раскол, не в первый раз за свою историю. Оно разделяется на тех, кто верит в традиционные методы сопротивления и в военную кампанию и тех, кто верит в значительно более медленную политическую стратегию, которая базируется на модных в то время в остальной части мира Марксистских тенденциях.
Католическое сообщество было слишком нетерпеливым, слишком далеким от этих тенденций. Оно хотело защиты, и поэтому традиционалисты из “The Provos” легко приобрели контроль над движением.
“The Provisionals” – название само по себе интересно, поскольку взято из декларации 1916, когда в г. Dublin Ирландцы восстали против Британцев, сражавшихся в то время в мировой войне. Ирландцы провозгласили временное правительство. “The Provisionals” умышленно использовали это название, чтобы создать связь с 1916, и показать себя историческими наследниками 1916 года. Они были истинными Республиканцами, поскольку Официалы представляли нечто чуждое, принадлежащее внешнему миру, но не имеющее ничего общего с повседневной жизнью на улицах Белфаста или Derry.
Республиканское движение всегда идентифицировало себя с рабочим классом из-за того, что это именно те люди, которых Движение защищает. Они даже использовали слово “Социалист”. Но только Официалы использовали слово “Марксист”. И, когда они использовали слово “Социалист”, это было конкретный Ирландский вариант Социализма из-за того, что он защищал рабочий класс. Фактически, это было лишь слово, ибо “Provisionals”, в той же степени, что и Официалы, были частью этого направления, которое в конце '60-х было названием для любого радикала из Третьего Мира. Но, фактически, “Provisionals” были традиционалистами. Они следовали политике, который восходит не к 1916 году, не к середине 19-го столетия, не к восстанию 1798 года, а к средневековой Ирландии, когда слово “Социализм” не имело никакого значения.
Официальной причиной разрыва между двумя фракциями в Республиканском движении явился спор на ежегодной конференции Республиканцев по поводу, представительства в Ирландском парламенте. С момента Отделения, Республиканское движение всегда придерживалось политики абстентизма, отказываясь признавать Парламент в Dublin-е, как и Парламент в Белфасте, или в Лондоне. Они приняли решение, что в случае избрания, должны занять места в Парламенте в Dublin-е. Традиционалисты заявили, Это идет против всей нашей истории, нашей сущности. Органы власти в Dublin-е такие же незаконные, как и в Белфасте, из-за того, что они приняли раздел страны.
И этот факт использовали как основание для разрыва. Я думаю, что это было сделано, чтобы замаскировать другие различия. Другие различия были в том, что те, кто контролировал Республиканское движение в течение 1960-х, работали скорее над реформистской программой, а не над революционной, не были достаточно активными, отпугивали Католиков Марксистским жаргоном, и, следовательно, не могли добиться успеха.
Они в буквальном смысле вышли из зала ежегодной конференции, перешли в другой зал, и создали свою собственную организацию, и их первым утверждением было, Мы - наследники 1916 года, мы - истинные Республиканцы. И мы называем себя Временные Sinn Fein и IRA.
У нас будет армейский совет из семи человек, также, как семеро подписавших декларацию 1916 года. Мы будем отличаться от других Республиканцев, проводя кампанию сопротивления. Мы будем на улицах, защищая свой народ, мы не будем тратить наше время на внутренние дискуссии, мы будем использовать язык, который всегда использовали Республиканцы, язык оружейного ствола.
Теперь мы начинаем то, во что мы верим, - долгую войну. Мы верим в изматывающую войну, мы знаем, сейчас нам не хватает сил, чтобы одолеть Британскую армию, но мы измотаем их так, как это делали наши предки в прошлом, и мы приведем их к ситуации, когда они будут вынуждены вывести войска из Северной Ирландии. И мы убедим наших Протестантских соседей в том, что они страдали из-за ложного восприятия.
Мы не отступим. Никто никогда не скажет от имени IRA, 'Мы отступаем.' Мы продемонстрируем нашими действиями, что мы - сущность Ирландского самосознания.
Очень важно помнить что те, кто выдвинулся в руководство, после 1969, были детьми гетто. Они не происходили из различных частей Ирландии, не происходили из сельской местности. Они были людьми, испытавшими страдания. Они были людьми, которые ставили сопротивление на первое место. Они были людьми, которые верили, что знают как опасны и хитры Британцы. Это было их самосознание.
Они были людьми, которые заявляли, Никогда! Они были людьми, которые знали, что представляют сообщество так, как Республиканцы никогда не делали в прошлом. Они были людьми, которые использовали верные символы и, привлекли в ряды некоторых более старых Республиканцев, благодаря которым можно проследить их связь с более ранними периодами борьбы.
Gerry Adams, к примеру, по материнской и отеческой линии, мог бы проследить связь по крайней мере, до 1918, а, возможно, и дальше. Он может говорить от имени членов своей семьи, которых интернировали и заключали в тюрьму на протяжении многих лет. Таким образом, когда он сам начал участвовать в борьбе, это было вполне естественно, ведь он продолжал дело предков, и воплощал собой чаяния целого сообщества.
Временные представляли саму суть истории, истории сопротивления. Это было нечто базировавшиеся на реальности гетто.
Они верили в то, что теперь, как никогда прежде, они должны избавиться от Британского присутствия в Ирландии. Более того: в Ирландском Республиканстве в прошлом всегда присутствовал пораженческий дух. Они были уверены, что никогда не добьются успеха, что победить невозможно; что борьба - лишь причина для того, чтобы умереть достойно, и каждое новое поколение принимало это как должное. Лишь поколение Gerry Adams и Martin McGuiness, поверило, что может добиться конечной цели, которой является объединение Ирландии, ведь они, как никогда прежде, могли вести за собой все сообщество, и поддерживались Ирландской диаспорой Соединенных Штатов, Австралии, или где бы то ни было еще. На их стороне была также поддержка мирового общественного мнения.
Они верили, что настала пора сражаться в последней долгой войне. И из-за этой изматывающей войны Британцы выведут войска, а Протестантское сообщество на Севере согласится с ними и поймет, что и для них наилучшее решение, - Ирландское объединение.
Люди, которые формировали движение Временных, начали с уверенности в собственной правоте, что из-за того, что они страдали так много, из-за того, что они несли основную тяжесть борьбы, из-за того, что они видeли страдания собственных семей, из-за того, что собирались совершить то, чего никогда не удавалось их предкам, из-за того, что они собрались стать поколением, которое добьется того, к чему Ирландцы стремятся по крайней мере с 17-го столетия, - из-за всего этого рождалась уверенность, что в результате наконец появится единая, неделимая, свободная и суверенная Ирландия.
