Предисловие переводчика
Недавняя резкая смена курса Объединенной Коммунистической партией Непала (маоистской) вновь ставит в тупик всех, кто привык мыслить шаблонно. Бывшие партизаны, вошедшие в правительство и почти целый год методично убеждавшие «истеблишмент» в своей политической респектабельности, покинули свои кресла в кабинете министров и во всеуслышание объявили о готовности продолжать Народную войну с правительством до победного конца. При всем этом за время пребывания у власти они вовсе не растеряли своих вооруженных сторонников, которые, казалось бы, должны были давным-давно ошельмовать своих лидеров за предательство революционных идеалов. Более того – если ранее само руководство партии заявляло об отсутствии массовой поддержки населения на территории городов (в отличие от сельской местности), то теперь ОКПН (м.) способна организовывать демонстрации с несколькими сотнями тысяч участников уже в самой столице Непала!
На самом-то деле ничего неожиданного не произошло. Для тех, кто внимательно следит за последними публикациями и речами руководителей партии, давно стало очевидным, что их содержание зависит от аудитории, к которой они обращены. Неудивительно, что самодовольные и ограниченные буржуа некритически восприняли именно ту информацию, которая была призвана ввести их в заблуждение…
Западные и отечественные СМИ теперь тщетно пытаются игнорировать последние события в Непале, как ранее замалчивали десятилетнюю гражданскую войну. Похоже, им действительно есть отчего прийти в ужас – все планы по разоружению и интеграции маоистов в «большую политику» оказались сорваны, и простым гражданам постепенно становится ясно, кто кем на самом деле манипулировал во время мирного взаимодействия ОКПН (м.) и остальных политических сил. Рискнем предположить, что столь искусной формы социальной мимикрии не опробовала ни одна левая партия мира.
Между тем непальские маоисты продолжают удивлять не только своих классовых врагов. Недавняя статья заместителя председателя ОКПН (м.) Бабурама Бхаттарая (он же – бывший министр финансов в правительстве, возглавляемом Прачандой) под названием «Современный марксизм» показывает, что за годы вооруженной борьбы с правительством партия избавилась от большей части косных догм в рамках своей идеологии. По существу, в ней он призывает соратников отбросить абсолютно немарксистскую концепцию Сталина о возможности построения социализма в одной стране и утверждает, что в историческом споре между Сталиным и Троцким (в более широком смысле речь идет о непримиримых противоречиях между сталинизмом и большевизмом) последний оказался прав, делая ставку на мировую революцию. В современных условиях Непала, по мнению Бабурама Бхаттарая, для захвата власти ОКПН (м.) потребуется синтезировать опыт Октябрьской революции и китайской Народной войны. Нетрудно заметить, что идейное наследие Троцкого и без того во многом перекликается с теми выводами, к которым пришла партия. Показательно, что концепция политического соперничества левых партий в рамках диктатуры пролетариата, о необходимости которого давно пишут и Бхаттарай, и председатель Прачанда, восходит к идее о необходимости возрождения советских партий, выдвинутой еще в «Преданной революции», а идея «непрерывной революции», очевидно, в немалой степени связана со знаменитой концепцией «перманентной революции», понимаемой глобально; налицо также тождественное взглядам Троцкого понимание бюрократического вырождения большевистской партии и советского государства в целом. Таким образом, ко многим теоретическим выводам ближайшего соратника Ленина руководители ОКПН (м.) пришли практическим путем, во многом преодолев традиционный для маоистов догматизм. Впрочем, нельзя не отметить, что признание ими амбивалентности советского опыта пока не повлекло за собой формирования критического отношения к китайской «культурной революции», до сих пор воспринимаемой ими апологетически. Однако есть основания полагать, что развитие идеологии ОКПН (м.) будет продолжаться.
Все это заставляет в очередной раз пристально присмотреться к уникальному революционному опыту непальских маоистов. Предлагаемое интервью Бабурама Бхаттарая превосходно отражает его основные аспекты.
Переход к Новой Демократической республике в Непале: интервью Бабурама Бхаттарая, заместителя председателя Объединенной Коммунистической партии Непала (маоистской) корреспонденту World People’s Resistance Movement – Всемирного Народного Движения Сопротивления (ВНДС).
ВНДС: В своей статье «Политическая экономия Народной войны» в №4 журнала «Рабочий» Вы пишете, что «преобразование одной социальной системы в другую или разрушение старого новым всегда связано с применением силы и революционным скачком. Народная война как раз и представляет собой уничтожение старого новой силой и совершение скачка к новой социальной системе более высокого уровня». Почему же тогда Маоистская партия включилась в процесс мирных переговоров и пыталась изменить общество, участвуя в выборах в Конституционную Ассамблею?
Бабурам Бхаттарай: Это очень важный вопрос, относящийся к основным принципам марксизма-ленинизма-маоизма. Основная движущая сила истории – противоречие между существующим уровнем производительных сил и производственными отношениями в обществе. На определенном этапе это противоречие обостряется и происходит разрыв со старыми производственными отношениями и скачок к новым. Мы называем это социальной революцией. Такой скачок с необходимостью встречает определенное сопротивление, потому что каждый (доминирующий) тип производственных отношений поддерживается государством, а государство является, фактически, организованной вооруженной силой. Для того чтобы порвать со старым способом производства и совершить рывок к новому, вам требуется сломать все действующие в государстве отношения. А это с неизбежностью потребует применения силы. Таков закон истории и основное положение марксизма, которое не подлежит ревизии. Если вы переиначили или отвергли его, вы перестаете быть марксистом. В нашей партии вопрос об отказе от этого принципа даже не может быть поставлен.
Следуя этому базовому принципу, мы с оружием в руках вели затяжную народную войну с 1996 по 2006 год. Но после 2006 года мы совершили некоторое тактическое отступление. Некоторые люди при этом оказались сбитыми с толку и полагают, что мы окончательно отказались от затяжной народной войны и приняли путь мирного развития. Это заблуждение должно быть преодолено. Мы утверждаем, что народная война многогранна, в ней с необходимостью должны сочетаться вооруженная и политическая формы борьбы.
Затяжная народная война (ЗНВ) – это военная стратегия, годная для применения в полуфеодальной и полуколониальной среде, которая с учетом различных обстоятельств могла бы быть использована в модифицированном виде даже в империалистических странах. Но по своей сути теория ЗНВ разрабатывалась Мао именно для полуфеодальных и полуколониальных стран. Вот почему военный курс, принятый в условиях Непала, был в основном ориентирован на затяжную народную войну: эту тактику мы развивали, творчески подходя к ней, в ходе нашей борьбы в Непале в течение 10 лет. И нам сопутствовал успех в развитии этой войны с этапа стратегической обороны до этапа стратегического равновесия и далее, вплоть до этапа стратегического наступления. В целом мы приступили к реализации стратегического наступления – последней стадии захвата государственной власти, которая должна быть тщательно спланирована и исполнена. Если вы до конца не учитываете существующий баланс сил, как в политическом, так и в военном отношении в стране и за рубежом, с самого начала будет крайне сложно захватить государственную власть и затем, даже при удачном исходе, ее крайне сложно будет удержать. Именно поэтому мы внесли в программу действий некоторые новые детали.
Люди обычно видят только негативную сторону дела, но о чем они забывают, или о чем мы не в состоянии были в полной мере информировать их с начала народной войны, так это о новом окружении мирового империализма, и об особой геополитической обстановке в стране. В сложившейся ситуации партия решила, что нам необходимо взять на вооружение некоторые элементы организации общенародного восстания в рамках стратегии затяжной народной войны. Основной стратегией по-прежнему будет являться ЗНВ, однако некоторые элементы организации восстания, которые опираются на народное движение в городских районах и (в перспективе) ведут к финальному восстанию в городе, а также генеральная тактика общенародного восстания должны быть включены в эту стратегию. Это было одним из основных вопросов в нашей партии. Такую идею впервые мы выдвинули на нашем объединительном съезде в 1991 году, а затем во время нашей второй национальной конференции в 2001 году. В то время мы вывели теорию синтеза ЗНВ и общенародного восстания на новый уровень; таким образом, в особой обстановке Непала, согласно основному курсу ЗНВ, тактика общенародного восстания должна была отныне быть постоянно соединена с этой стратегией. Поэтому на конференции мы уделили особое внимание этой стороне дела. Но при этом мы полагали, что когда мы разовьем эту политическую линию, разовьем ее в ходе народной войны в Непале, она должна быть тщательно оценена международным маоистским сообществом.
Мы называем это одной из особенностей Пути Прачанды, который оцениваем как новый вклад в теорию марксизма-ленинизма-маоизма. После 2001 года мы все еще продолжали придерживаться курса народной войны, но [при этом] обратились к некоторой разновидности тактики общенародного восстания – вот почему при ведении народной войны мы всегда высказывались о политических переговорах, и вот почему у нас было два раунда таковых. В то время мы подняли вопросы о созыве Конституционной Ассамблеи, о свержении монархии и утверждении буржуазной демократической республики. Такой была наша тактическая линия, когда мы вели ЗНВ. Мы придерживались ее из-за особых условий Непала, ведь, несмотря на то, что (объективно) мы находимся на переходном этапе от феодализма к капитализму, в нашем случае феодальный строй в течение тысяч лет существует под началом абсолютной монархии. В большинстве стран третьего мира абсолютная монархия уже была свергнута, и там, хотя базовая основа общества все еще является полуфеодальной и полуколониальной, политическая надстройка возглавляется буржуазными демократами. Но в нашем случае даже в политической надстройке доминировали выразители интересов абсолютной феодальной монархии, а национальная буржуазия оказалась слишком слабой и неспособной к развертыванию буржуазно-демократической революции. Именно пролетарская партия должна была взять на себя задачу свергнуть абсолютную монархию и утвердить буржуазную демократию, которая затем путем борьбы может быть преобразована в Новую демократию – пролетарскую.
К 2005 году мы достигли этапа стратегического наступления в ЗНВ. Тогда мы осознали, что настало время переключиться, сосредоточить нашу деятельность теперь уже на территории городов. К тому времени мы освободили большую часть сельской местности, где проживает бедное крестьянство, и до 25% городского населения. Мы решили переключить нашу деятельность на городские территории, потому что без мобилизации масс в городе оказались бы неспособными завершить стратегическое наступление и захватить государственную власть. Осознавая эту тактическую особенность, мы вступили в процесс переговоров с теми парламентскими партиями, которые боролись с монархией, но [при этом] были слишком слабы, чья классовая сущность была слабо выражена и для которых побороть монархию и завершить буржуазно-демократическую революцию было практически не под силу. Когда абсолютная монархия сосредоточила в своих руках всю государственную власть, нам стало намного проще заключить альянс с этими буржуазно-демократическими партиями, и мы подписали 12-пунктное соглашение. На основе этого соглашения мы развернули движение, которое назвали вторым массовым движением. После его развертывания среди народных масс начался огромный подъем, а абсолютная монархия была вынуждена примириться с избранием Конституционной Ассамблеи и отступить. Мы составили Всестороннее Мирное соглашение, согласно которому должны были пойти на определенные компромиссы. Эти компромиссы были приняты нами для того чтобы свергнуть монархию, провести выборы в Конституционную Ассамблею и затем двигаться дальше, завершить буржуазно-демократическую революцию в стране.
Во Всестороннем Мирном соглашении содержались допускающие двоякое толкование пункты. Наше понимание, понимание революционной партии, состояло в том, что после свержения монархии и утверждения буржуазной демократической республики пролетарская партия должна взять инициативу в свои руки и развернуть дальнейшую борьбу в русле Новодемократической революции. Мы знали, что силы буржуазии после свержения монархии будут пытаться оказать этому сопротивление, и основные противоречия между нами и буржуазно-демократическими партиями выступят на первый план. Мы это предвидели. Таким образом, мы не говорили, что остановимся на свержении монархии. Мы никогда этого не утверждали. Мы утверждали, что мы объединимся с буржуазными партиями в деле свержения монархии, а после свержения монархии начнется схватка между буржуазными и пролетарскими силами. Борьба продолжится на новом поле.
После выборов в Конституционную Ассамблею, когда наша партия проявила себя крупнейшей силой, и мы свергли монархию, народные массы восприняли это с огромным энтузиазмом. Тактическая линия нашей партии была безошибочно претворена в жизнь. Это дало огромные результаты среди основной части населения и значительно увеличило нашу поддержку. В то время мы заняли места во временном правительстве, потому что посредством участия в его работе мы полагали проникнуть в бюрократический аппарат, армию, полицию и судебную систему с тем, чтобы обеспечить себе базовую поддержку в этих структурах, которая помогла бы нам в будущих революционных действиях. Исходя из этого замысла, мы работали в коалиционном правительстве. После свержения монархии, когда на первый план выступили наши разногласия с буржуазно-демократическими партиями, борьба вышла на новый виток развития.
С апреля 2009 года (когда Прачанда вышел из состава правительства) этап Конституционной Ассамблеи и установления буржуазной демократической республики в основном завершен. Наше представление (о дальнейших действиях) сейчас таково, что нужно продолжать борьбу за совершение Новодемократической революции. Поэтому мы снова сделали тактический сдвиг, показывающий, что отныне наша главная схватка будет идти с буржуазно-демократическими партиями, которых поддерживает империализм и экспансионистские силы. С этой мыслью партия покинула правительство, и сейчас мы сосредоточились на массовом движении, так что на данный момент можем в реальности опробовать то, что проповедовали: соединение стратегии ЗНВ и тактики общенародного восстания. Наш образ действий с 2005 года – путь подготовки к общенародному восстанию посредством работы на территории городов и участия в коалиционном правительстве.
Но не следует забывать о том, что мы никогда не отказывались от достижений ЗНВ, от всего, чего мы добились за десять лет вооруженной борьбы. Мы сформировали Народно-освободительную армию (НОА), у нас есть базовые области, широкая массовая поддержка, и все это нам удалось сберечь. Но не было возможности предупредить наших товарищей за рубежом, что достижения ЗНВ никогда нами не предавались. Народно-освободительная армия все еще с нами, оружие, которое мы собрали в годы войны, все еще находится у нас под ключом; оно под наблюдением представителей ООН, но ключ в наших руках, наша армия с нами, и мы никогда не капитулировали. Через некоторое время мы будем способны сочетать оба аспекта (ЗНВ и общенародное восстание) для того чтобы поднять окончательное восстание и захватить таким путем государственную власть.
Сейчас мы готовимся к последнему этапу – завершению Новодемократической революции. Через несколько месяцев, когда противоречия между пролетарскими и буржуазными силами обострятся, возможно, начнется интервенция со стороны империалистических и экспансионистских сил. В это время, вполне возможно, мы будем вынуждены снова участвовать в ряде вооруженных столкновений. Партия понимает это, и мы решили опять сосредоточиться на работе с народными массами, как в городах, так и в сельской местности. Для укрепления массовых баз мы создали Объединенное Национальное Народное Движение, которое будет готовиться к борьбе на городских территориях и укреплять базу в деревнях. В решающий момент нашего противостояния с реакционными силами мы сможем использовать наши базы в сельской местности и поддержку городского населения для окончательного разгрома противника, для завершения революции. Мы завершим революцию нового типа и покажем тем самым, что революция возможна даже в XXI веке. А Непал может стать образцом революционной страны XXI века.
ВНДС: Не могли бы Вы объяснить, как ОКПН (м.) понимает сущность государства в этот промежуточный период? Может ли Новодемократическая революция совершиться посредством проведения выборов?
Б.Б.: Ключевым вопросом в любой революции является вопрос о государстве. Государство – это просто инструмент диктатуры определенного класса. Сейчас в Непале государство представляет собой диктатуру феодального, а также компрадорского и бюрократизированного капиталистического классов. Поэтому задача революции сводится к разрушению этого государства и замене его новодемократическим. Это основная цель революции. Но в особом случае Непала полуфеодальное, полуколониальное государство находилось под пятой абсолютной монархии и его поддерживали зарубежные империалистические и экспансионистские силы. ОКПН(м.) нашла более разумным сначала покончить с абсолютной монархией и установить режим буржуазной демократической республики, а затем немедленно начать двигаться к Новодемократической революции. Такой была выбранная нами тактика. Мы взяли на себя инициативу свергнуть монархию под руководством пролетариата, что послужило причиной стремительного развития пролетарских сил в нашей стране. Это также привело к маргинализации буржуазно-демократического лагеря, потому что он не был главной действующей силой на той стадии революции. После воплощения этой тактики и свержения монархии мы утвердили в нашей стране буржуазную демократическую республику, которая в главных чертах по-прежнему сводится к диктатуре феодальных землевладельцев, а также компрадорского и бюрократизированного капиталистического класса. Но в политическом отношении, с тех пор как пролетарские силы взяли на себя инициативу по созданию этого переходного типа государства, возникают серьезные разногласия между реакционными и прогрессивными классами. Было запущено некое постоянное движение, которое все еще не остановилось. Учитывая эту изменчивую сущность государства, мы полагаем, что для революционных сил будет намного проще в него внедриться и чем дальше, тем больше расшатывать его основы, оказывать давление на него из-за границы, наконец, сокрушить его окончательно и создать новодемократическое государство.
Сущностью переходного государства в принципе является, кратко выражаясь, диктатура реакционных сил. Но на практике, с тех пор как пролетарские силы сыграли прогрессивную и решающую роль в демонтаже абсолютной монархии и создали это переходное государство, их политическое влияние прогрессивных и патриотических пролетарских сил находится на высоком уровне. Так что это промежуточное государство не будет достаточно стабильным, и если нам удастся правильно мобилизовать народные массы, оно может быть легко ниспровергнуто и заменено новодемократическим государством. Мы полагаем, что в Непале проходит новый эксперимент, события развиваются не так, как в Китае, где партией сразу и напрямую осуществлялись революционные действия, которые привели к ниспровержению старого государства и замене его новым. В нашем случае подразумевается разрушение государства по частям, по факту мы уничтожаем его шаг за шагом. В конце концов, настанет час, когда мы будем в состоянии сокрушить его и заменить новым. Это не значит, что мы стараемся изменить государство путем реформ: оно должно быть полностью вытеснено новым. В этом отношении никаких заблуждений у нас нет. Но сам наш метод уничтожения государства в некотором смысле действительно нов, потому что оно возглавлялось абсолютной монархией, а не буржуазно-демократическими партиями, как в других странах третьего мира. Из-за этой особенности Непала созданное переходное государство не имеет аналогов в современном мире.
ВНДС: После ухода председателя Прачанды из правительства и переворота, совершенного президентом Ядавом в ходе инцидента с генералом Катавалом, главная ревизионистская партия, КПН (объединенная марксистско-ленинская), теперь возглавляет правительство, ваша же партия возглавила недавно созданное Объединенное Национальное Народное Движение (ОННД). Не могли бы Вы рассказать нам о планах партии по организации третьего массового движения и поднятию восстания в сложившейся ситуации?
Б.Б.: На новой стадии мы сконцентрируем усилия на организации и мобилизации масс и руководстве ими на революционном подъеме. Это повлечет за собой некоторые изменения в том образе действий, который мы практиковали во время Народной войны. В то время наше внимание было сосредоточено на крестьянских массах, специфика работы с которыми существенно отличается от условий развития борьбы на территории городов, где в ней принимает участие главным образом рабочий класс.
Чтобы вести руководство народным движением на этой стадии, мы основали ОННД, которое в целом представляет собой объединенный революционный фронт патриотических, демократических и левых сил, возглавляемых Коммунистической партией. Мы выдвинули список из 25 требований, относящихся к вопросам защиты отечества, демократии и условиям существования людей. С выдвижением этих требований мы мобилизовали народные массы. На определенном этапе наши противоречия с буржуазно-демократическими силами и империалистическими экспансионистскими силами перейдут на новый уровень. Произойдет решительное столкновение между реакционными и революционными силами. Тогда настанет время поднять восстание. Это взгляд со стороны народа. Постоянно помня об этом, мы продолжаем составлять планы массовой борьбы, которую мы будем вести через несколько месяцев. Как указывали Маркс и Ленин, подготовка восстания имеет огромное значение. Если нужно организовать восстание, необходимо решительно действовать, доводя дело до логического конца. В противном случае вы будете разгромлены. Чтобы подготовиться к решающей схватке, нужно пройти ряд различных этапов, поэтому сейчас, после оставления правительства, мы в основном концентрируем усилия на завоевании поддержки большинства населения – таким путем нам удастся изолировать милитаристскую секцию реакционного лагеря. Во вторую очередь мы сосредотачиваемся на вопросе защиты отечества – так мы сможем организовать широкие массы патриотических сил против империалистической и экспансионистской интервенции. В третью очередь мы рассматриваем проблему проведения земельной реформы и основной вопрос об условиях существования широких слоев населения – таким путем могут быть организованы беднейшие массы и мелкая буржуазия.
Учитывая все это, мы готовим план на ближайшие несколько месяцев – будет создано широкое объединение патриотических, демократических и революционных сил, которое сможет выдержать последнюю схватку с реакционными, буржуазно-демократическими силами, поддерживаемыми зарубежными империалистами. Мы полагаем, что события будут развиваться в нужном нам направлении и приведут к подъему народных масс. Если нам удастся сыграть на противоречиях между реакционными силами внутри страны и империалистическими экспансионисткими силами за рубежом, тогда в подходящий момент мы сможем организовать победное восстание. Поэтому мы создали ОННД и выдвинули протестные требования. Через несколько месяцев, когда противоречия между реакционными силами обострятся во время составления новой конституции, настанет время нового движения: народ поднимется на бунт и завершит Новодемократическую революцию. Вот все, что я хотел сказать по этому поводу.
ВНДС: В прошлом Вы писали о необходимости конфисковывать земли у феодалов и капиталы компрадорских и бюрократизированных капиталистов, и партия до некоторой степени приводила эти меры в исполнение. Входит ли все еще это в планы ОКПН (м.)?
Б.Б.: Чтобы завершить Новодемократическую революцию, необходимо уничтожить феодальные производственные отношения, что с неизбежностью означает конфискацию собственности феодальных землевладельцев и передачу ее крестьянам по принципу «земля – земледельцу». Это было основным образом действия для нашей партии в сельских областях в ходе народной войны. Непал географически разделен на горные регионы и равнинные области, большая площадь территории находится на равнине. Но именно на равнине ведение партизанской войны было затруднено, поэтому мы просто вошли туда и приняли некоторые меры в русле земельной реформы. Поскольку по равнинной части проходит граница с Индией и, следовательно, существует опасность военной интервенции, нам никак не удавалось полностью завершить земельную реформу в этих областях. Это станет осуществимо только после окончательной победы революции. В ходе народной войны принцип «земля – земледельцу», осуществлялся более полно в горных регионах и лишь частично в равнинных областях, граничащих с Индией. Но мы по-прежнему поддерживаем свержение феодальных землевладельцев, потому что без превращения землепашцев в собственников своей земли мы не сможем осуществить земельную реформу и завершить Новодемократическую революцию. Поэтому основным образом действия для нас остается уничтожение феодальных производственных отношений и проведение социально ориентированной национальной буржуазно-демократической революции до конца. Таковы будут наши действия по земельному вопросу.
Что касается вопроса о капитале: в таких полуфеодальных и полуколониальных странах, как наша, капитал в основном является империалистическим. В частности, в нашем случае – индийским экспансионистским капиталом. Сущность капитала в Непале на данный момент – компрадорская и бюрократическая. Это означает, что он не является самостоятельным, что у страны нет национальной независимости. Поэтому мы хотим покончить с этим бюрократическим и компрадорским капиталом и превратить его в национальный промышленный капитал, способный в последующем к преобразованию на социалистической основе.
ВНДС: ОКПН (м.) выдвинула идеи о выборах в новодемократическом и социалистическом государстве. В статье «Вопрос о построении нового типа государства» в №9 журнала «Рабочий» Вы подробно обсуждаете необходимость широкой народной демократии. Каким образом проведение выборов решит проблемы, порожденные недостатками социалистических экспериментов XX века?
Б.Б.: Вопрос о демократии и диктатуре также очень важен для коммунистического движения. В принципе любое государство представляет собой диктатуру определенного класса, и так называемая демократия – одна из форм диктатуры буржуазии. Это основное положение марксизма-ленинизма-маоизма, и никто не может его отринуть. Но в XX веке в различных народных демократиях и социалистических странах происходило следующее: несмотря на их верное теоретическое обоснование, на практике реальные демократические институты и процессы были сведены к минимуму. Демократия – классовая концепция, буржуазная демократия имеет свои правила и ограничения, но пролетарская демократия также явно нуждается в развитии. В Советском Союзе события выстроились таким образом, что советы, демократический институт, и мнение рабочего класса во многом стали иметь чисто утилитарное значение, особенно во времена товарища Сталина. В реальности Советы не могли оставаться чисто утилитарным институтом, и они постепенно стали превращаться в государственно-бюрократический аппарат. После совершения контрреволюции в Советском Союзе товарищ Мао извлек для себя определенные уроки и захотел расширить границы пролетарской демократии. Вот что он пытался осуществить во время Великой Пролетарской Культурной революции. Были созданы определенные новые (демократические) институты в виде народных ревкомов, и хунвейбины пытались расширить народную демократию. Но этот эксперимент продолжался очень недолго, и после смерти товарища Мао в Китае произошла контрреволюция.
Задача революционеров XXI века – учесть опыт XX века и развить новую концепцию пролетарской демократии. Наша партия досконально обсудила эту проблему и сделала обзор позитивных и негативных аспектов революций в XX веке. Мы пришли к заключению, что хотя основная марксистская концепция государства и демократии остается правомерной, но учитывая то, что Советы перестали быть жизнеспособными, когда Советский Союз превратился в бюрократическое государство, и учитывая результаты эксперимента Мао по организации Культурной революции, направленной против повторения негативного советского опыта, мы должны все глубже развивать концепцию пролетарской демократии. Наше заключение было таково, что требуется уделить больше места возможностям народных масс наблюдать и вмешиваться в деятельность государственного аппарата. Если этого не случится, то после революции инициатива масс начнет убывать, и лишь бюрократическая элита станет управлять государством от имени пролетариата, а революция захлебнется.
Чтобы избежать этого, мы должны создать определенные механизмы, обеспечивающие постоянную мобилизацию масс, постоянную бдительность и контроль со стороны масс для того чтобы государство бюрократически не выродилось. Есть несколько представлений о том, как создать такие институты – можно обеспечить демократию таким путем, как это было сделано в дни Парижской коммуны, или следовать советской модели демократии, или же воспользоваться опытом времен Культурной революции. Мы хотим учесть опыт всех этих трех систем и организовать в рамках диктатуры пролетариата (политическое) соперничество народных масс. Таким образом массы будут постоянно проявлять энергию, и это предотвратит появление кучки людей с монополией управления государством.
Но это только общее представление, конкретную форму этой конкуренции мы еще должны выработать. К окончательному заключению об этом мы пока не пришли. Но мы действительно предлагаем (организовать) многопартийное соперничество в рамках социалистического строя. Зачем нам много партий? Хотя пролетарский класс всего один, уровень пролетарской сознательности может быть разным, не существует единого для всех уровня. Если среди разных групп пролетариата существует соперничество, тогда наиболее революционная секция окажется способной возглавить процесс преобразований демократическим путем. Массы людей из рабочего класса могут быть приведены в движение, и таким путем постоянной мобилизации народных масс мы ограничим возможность деградации такой демократии до уровня бюрократических мероприятий.
ВНДС: Выборы в империалистических странах в основном являются не средством мобилизации масс, а формальным ритуалом, к которому люди подходят как к бюрократической формальности. Лишь очень редко выборы действительно приводят людей в движение, притом в очень специфических обстоятельствах; в некоторой степени так произошло с выборами Обамы в США – люди выразили свой протест против преступлений режима Буша. Как у вас получится сделать выборы средством мобилизации людей, помощи им в развитии их понимания классовой сущности государства и необходимости движения к социализму, если обобщенный опыт проведения выборов в империалистических и угнетенных странах показывает, что они служат средством обмана масс?
Б.Б.: Да, на практике демократия в империалистических странах представляет собой форму буржуазной демократии, ритуал, который обманывает народные массы и увековечивает законы классового государства буржуазии. Но предметом нашего разговора не являются выборы в буржуазном государстве, мы говорим о событиях после Новодемократической революции, когда будут приняты определенные конституционные постановления, согласно которым реакционерам, империалистическим прислужникам и представителям криминального мира не будет позволено принимать участие в голосовании. Только прогрессивные демократические силы и люди будут допущены к участию. Мы говорим о политическом соперничестве в рамках Новой демократии. Здесь кроется основное различие. После революции первой нашей задачей будет перераспределение собственности. Более не будет богатых и бедных, не будет пропасти между имущими и неимущими. Таким образом, когда мы организуем политическое соперничество, у людей будут равные шансы. Ведь в рамках империалистической и буржуазно-демократической системы существует большой разрыв между классом собственников и неимущим рабочим классом. Соревнование проходит не в равных условиях – неимущий рабочий класс никогда не сможет состязаться с собственниками, буржуазным империалистическим классом. Только после перераспределения собственности на новодемократический и социалистический манер у вас получится организовать политическое соревнование, где у всех будут равные шансы. Наша идея соревнования в рамках Новой демократии поэтому фундаментально отличается от формального соревнования и практики в буржуазно-демократическом и империалистическом государстве. Нужно принимать во внимание различия в классовой сущности этих различных типов государств.
ВНДС: Вы уже коснулись некоторых аспектов Культурной революции, но я бы хотел уточнить подробнее некоторые детали. Для Вас Культурная революция была пиком революции XX века – какие уроки вы и ОКПН (м.) смогли из нее извлечь?
Б.Б.: Да, мы полагаем, что Культурная революция была пиком революции не только в XX столетии, но и во всей истории освобождения человечества. Это вершина развития революционных идей. Поэтому все революционеры должны считать ее своей отправной точкой и развивать идею революции дальше.
Основной задачей Культурной революции являлось продолжение революции в рамках диктатуры пролетариата. Такой была основная идея. То есть сначала вам нужно установить диктатуру пролетариата, для чего требуется разгромить старое государство и совершить революцию – это первая задача. После установления диктатуры пролетариата рабочий класс нуждается в постоянной мобилизации для продолжения непрерывной революции. Только так мы сможем предотвратить деградацию государства до уровня бюрократического аппарата. Вот основная идея. Вот почему после негативного советского опыта и появившихся соответствующих негативных тенденций в Китае, Мао развил концепцию Культурной революции, предоставив массам право бунтовать. Он обратился к угнетенным классам с призывом восстать против авторитета власти и внедрил хунвейбинов, народные ревкомы, всестороннюю диктатуру пролетариата во все области – в политику, экономику и общество, в культурное пространство, установив всестороннюю диктатуру над буржуазией, чтобы продолжать революцию. Таков фундаментальный подход Культурной революции, и это необходимо поддерживать и развивать далее.
Но в нашей ситуации, поскольку наш класс не довел ни одной революции в XX веке до конца и в мире не существует более ни одного революционного социалистического государства, мы просто обязаны усвоить опыт Культурной революции и пытаться применять его внутри революционных партий и массовых организаций, а затем, уже после революции, мы сможем осуществлять основные принципы Культурной революции на государственном уровне. Без рассмотрения Культурной революции как отправной точки мы не сможем завершить революции ни в одной стране современного мира, и мы никогда не сможем достичь социализма и коммунизма, если мы не вооружены идеей непрерывной революции под руководством пролетариата. Эта идея непрерывной революции должна быть очень крепко усвоена. Люди обычно думают, что как только захвачена власть, революцию можно считать завершенной. Но такой образ мыслей означает, что инициатива революционных масс постепенно сойдет на нет. Здесь кроется изъян всех предыдущих революций. В чем мы остро нуждаемся сейчас, так это в осуществлении идеи революции, не останавливающейся до тех пор, пока не будут уничтожены классы, государство, система [частной] собственности, и мы не войдем в бесклассовое общество, или не будут созданы [самоуправляющиеся] народные коммуны. Эта идея Культурной революции нуждается в широком распространении, и партия крайне серьезно относится к этому вопросу.
ВНДС: Как вы осуществляете принципы Культурной революции внутри партии?
Б.Б.: Внутри партии мы поощряем самую широкую демократию. Принцип Коммунистической партии – демократический централизм. Мы нуждаемся в централизме для того чтобы направлять революцию, мы нуждаемся в сильном руководстве, но если это руководство и централизм не созданы на широкой демократической основе, то это неприемлемо. В противном случае такое руководство может выродиться в бюрократический централизм. Сейчас внутри нашей партии существует множество расхождений по разным вопросам, но центральное руководство должно заставлять кадры и массы людей обсуждать эти вопросы, и только затем будет приниматься решение. С тех пор как решение было принято, его следует строго придерживаться. Но до принятия решения любые вопросы должны широко обсуждаться, так что сначала следует осуществление принципа демократии, и затем на его основе создается централизм. Только такой тип централизма будет являться действительно демократическим. Вот что пытается осуществить наша партия.
ВНДС: А как насчет практики борьбы двух линий?
Б.Б.: Борьба двух линий существует в жизни любой партии, потому что все в этом мире представляет собой единство противоположностей. Даже партия представляет собой единство противоположностей. Политика «единица делится надвое» также относится и к партии. Поэтому, несмотря на то, что существует противоречие между пролетарскими и непролетарскими тенденциями в любой коммунистической партии, должен быть отлажен механизм, позволяющий организовывать борьбу разных тенденций внутри партии. Вследствие этого борьбу двух линий необходимо поддерживать. Существует единственная тонкость, которую надо учитывать при ее ведении. По этому вопросу существуют различные тенденции в международном коммунистическом движении. Одна из них сектантская: согласно ей, если вы вступили в борьбу двух линий, вы неизбежно завершите ее расколом. Такова сектантская или ультралевая тенденция. Другая – праворевизионистская тенденция, заключающаяся в том, что борьба всегда завершается компромиссом, так что партия превращается в реформистскую группу.
Верная марксистско-ленинско-маоистская формулировка звучит как «единство-борьба-преобразование». Мы должны бороться с целью достижения более высокого уровня единства. Такова цель верного способа ведения борьбы двух линий в революционной партии. И наша партия успешно претворяет в жизнь этот метод борьбы двух линий с целью единства-борьбы-преобразования. Главным образом нас интересует преобразование. Если целью не является преобразование, то не достигается более высокий уровень единства и борьба двух линий приводит к расколу. А раскол пролетарской партии ослабляет наш класс и нашу способность двигать революцию далее. Это должно быть крепко усвоено, особенно среди революционеров-маоистов по всему миру сегодня. Во имя ведения борьбы двух линий они забывают о необходимости достижения более высокого уровня единства и преобразовании. Следуя таким путем, революционные партии продолжают оставаться очень маленькими группами и собраниями, неспособными к совершению революции. Я считаю, что эти уроки, полученные нами в основном от Ленина и Мао, необходимо усваивать и воплощать в жизнь.
ВНДС: В заключение нашего интервью: скажите, в ситуации продолжающегося давления и возможности интервенции со стороны империалистов США и, в особенности, со стороны индийских экспансионистов, считаете ли вы возможным развитие социализма в одной стране на примере Непала?
Б.Б.: Вопрос о возможности построения социализма в одной стране – теоретический вопрос, подлежащий серьезному обсуждению. Мы живем в эру империализма и пролетарской революции. Империализм всегда связан с неравномерным и неодинаковым развитием, поэтому революция в одной стране не является только лишь возможностью, это – необходимость, потому что революция не может начаться по всему миру в одно и то же время. Подобное невозможно до тех пор, пока существует империализм и неравномерное развитие. Это – основной принцип ленинизма, который все еще остается верным, и нам следует его крепко усвоить. Но в особом случае малой страны наподобие Непала, зажатой между крупными государствами, Китаем и Индией, и находящейся под гнетом империализма США, при отсутствии международной поддержки или сильного [международного] революционного движения защитить революцию будет крайне сложно. Возможно, удастся совершить революцию, захватить государственную власть, но удерживать ее и развивать в направлении социализма и коммунизма мы сможем только при условии поддержки со стороны международного пролетарского движения. Чтобы завершить революцию в Непале, поддержать ее завоевания и развить далее, по крайней мере в южноазиатском окружении, мы нуждаемся в мощной революционной солидарности и поддержке со стороны международного пролетарского движения. Мы убеждены, что некоторые события в международном пролетарском движении и некоторые развивающиеся организации крайне важны, например, Революционное Международное Движение (РМД), Координационный комитет маоистских партий Южной Азии (ККМПЮА) и Всемирное Народное Движение Сопротивления (ВНДС).
ВНДС: Благодарим Вас за интервью.
Бабурам Бхаттарай: Спасибо и Вам. Красный салют!
